При прочих равных условиях стабильным валютным курсам всегда отдавалось предпочтение, учитывая очевидные их преимущества с точки зрения простоты и удобства применения для планирования, осуществления и оценки результатов внешних обменов.(По второй модели действует сейчас российский валютный рынок.)
Естественный и единственный при золотом стандарте принцип стабильности валютных курсов сохранил свою привлекательность и в эпоху бумажно-кредитных денег. Он был положен в основу послевоенного валютного устройства, реализованного на практике в виде второй модели: по уставу МВФ участники этой организации обязаны не допускать отклонений рыночных валютных курсов более чем на 1% от официально объявленных твердых паритетов.
Хорошо известно, что устойчивость валютных курсов зависит от соблюдения двух важнейших условий: сбалансированности платежей между странами и достаточности валютных резервов для поддержания курса на рынке при нарушении платежного равновесия. Однако, как свидетельствует исторический опыт, в обстановке усиления неравномерности экономического развития в различных регионах и группах стран и повсеместного нарастания инфляционных процессов обеспечить эти условия для большинства участников мировой валютной системы оказалось невозможным. Разрывы в платежах и беспорядочное движение капиталов достигли неуправляемых размеров, что заставило в конце концов сменить ориентировку и отказаться от традиционной приверженности твердым, «закрепленным» паритетам в пользу нефиксированных, «плавающих» курсов.
С начала 70-х годов этот новый принцип, составляющий основное содержание третьей модели, применяется Соединенными Штатами и рядом других государств, чьи денежные единицы образуют элитарную группу «свободно используемых валют». Теоретическая возможность урегулирования взаимных международных требований и обязательств с помощью колебаний свободных рыночных курсов и изменения относительной ценности валют воплотилась в реальную действительность, стала неотъемлемой принадлежностью современного механизма обратимости.
При переходе к «плавающим курсам» высказывалось немало опасений, что неконтролируемые рыночные процессы не разрядят обстановку , а , напротив, еще больше ухудшат условия международного валютного обмена, повергнув
мировую валютную систему в хронически кризисное состояние. Действительно, в условиях вольного рыночного курсообразования участникам международных экономических сделок пришлось столкнуться с дополнительными трудностями и хлопотами, включая усложнившуюся технику валютных расчетов и резко возросшие валютные риски.
Однако мировое валютное сообщество в целом сумело приспособиться к новым реальностям. Во всяком случае сильные колебания валютных курсов на протяжении 80-х годов не помешали длительному экономическому подъему в группе промышленно развитых стран и некоторых других регионах и не сказались каким-то отрицательным образом на состоянии режима обратимости.
Успешные результаты политики и практики «плавающих» рыночных курсов служат веским аргументом в пользу утверждений , что курсовой механизм подобного типа в наибольшей степени отвечает современным принципам «открытости» национальных экономик и их интеграции с мировым хозяйством.
Система фиксированных паритетов, заставляющая государство во что бы то ни стало удерживать валютный курс на определенном уровне, может препятствовать непосредственному воздействию внешних факторов на внутреннюю экономику, консервируя структуры и пропорции, уже не соответствующие изменившимся интернациональным условиям производства и обмена.
«Плавающие» курсы снимают эту проблему: ухудшение позиций валюты на свободном рынке сразу сигнализирует о неблагополучном состоянии дел в том или ином звене хозяйственного организма и необходимости принятия корректирующих мер средствами экономической политики на национальном или межгосударственном уровне.