Во-первых, источником внешних инфляционных импульсов может быть рост цен на импортируемые товары, связанный с повышением уровня этих цен в странах-экспортерах. Так как инфляция на Западе в настоящее время невелика, то и перспектива подобного развития событий не должна вызывать особой тревоги.
Второй тип инфляционного воздействия извне — это выходящее за пределы внутренних потребностей расширение денежной массы в стране в результате возникновения крупного по своим размерам и устойчивого активного сальдо платежного баланса по текущим операциям или массированного притока капиталов в ликвидной форме, в особенности при наличии фиксированного валютного курса. Пример такого рода процесса — усиление инфляционного давления в странах Западной Европы в конце 60-х — начале 70-х годов в связи с интенсивным притоком долларов в результате кризиса американской валюты, которой она в то время переживала.
Поскольку для России характерен на нынешнем этапе не приток, а, напротив, огромный отлив капиталов, то инфляционная угроза, которая вызывалась бы чрезмерной эмиссией рублевых банковских депозитов в качестве эквивалента возрастающей величины активов в иностранной валюте, не является сейчас актуальной. В то же время инфляционный потенциал сходного характера возникает по другой причине, а именно вследствие того, что долларовые накопления (отчасти и активы в других СКВ) российских резидентов, основой происхождения которых служат экспортные или иные внешние, в том числе и нелегальные, операции, превращаются ими в огромных размерах в наличные средства.
Если за весь 1993 г. чистый приток наличной иностранной свободно конвертируемой валюты из-за рубежа составил порядка 5,7 млрд. дол., то только в первой половине 1994 г. этот показатель достиг уровня 8,3 млрд. дол. Будучи ввезены в Россию, такие средства используются во внутреннем обращении и для образования сбережений, вытесняя в определенной мере из соответствующих сфер национальные деньги, что ведет к «долларизации» экономики. В ходе симпозиума «Международные операции российских банков», состоявшегося 20 января 1995 г. в Дипломатической академии МИД РФ, была высказана оценка, согласно которой долларовая денежная масса в России сейчас вдвое превышает рублевую денежную массу. Фактическое превращение наличной иностранной валюты в том или ином объеме в один из компонентов внутренней денежной массы действительно создает дополнительный очаг возбуждения «инфляции спроса».
Особую опасность представляет собой в наше время третья разновидность «импортируемой» инфляции, которая вызывается понижением валютного курса национальной денежной единицы. Такое понижение соответственно повышает рыночные цены импортируемых из-за границы потребительских товаров. Что же касается ввозимого сырья и полуфабрикатов, то их удорожание в результате падения валютного курса увеличивает стоимость производимых с их помощью товаров внутри страны, т. е. приводит в действие механизм «инфляции издержек».
Угроза «импорта» инфляции по третьему из охарактеризованных выше вариантов возрастает в той мере, в какой импортные товары вытесняют с внутреннего потребительского рынка продукций отечественного производства. Согласно имеющимся оценкам, в 1993 г. на импорт приходилось 1/5 всего объема поступившего на рынок продовольствия. Что же касается промышленных товаров длительного пользования, то доля импорта в их реализации достигла в 1994 г. 70—80%. По данным Торгово-промышленной палаты России, импорт обеспечивает в настоящее время около 40% всего розничного товарооборота. А помощник президента по экономическим вопросам А. Лившиц считает, что потребительский рынок России захвачен уже на 55%, и прогнозирует увеличение доли товаров из-за рубежа на этом рынке к 1996 г. до 70%.
В нынешних условиях представляется обоснованной та точка зрения, что рыночный курс рубля к доллару тяготеет к соотношению паритетов покупательной способности двух денежных единиц не столько по всему кругу участвующих во внешней торговле товаров, сколько именно по товарам потребительского сектора. В то же время вследствие резкого роста доли товаров, поступающих на внутренний потребительский рынок из-за рубежа, общий уровень цен на этом рынке становится особенно чувствителен к колебаниям валютного курса.
Статистические данные свидетельствуют о том, что с начала либерализации цен в январе 1992 г. до осени 1994 г. понижение рыночного валютного курса рубля по отношению к доллару в общем итоге отставало от внутреннего обесценения российской денежной единицы, иными словами, происходило понижение покупательной способности доллара на рынке России. Если принять эту покупательную способность в декабре 1991 г. за 100%, то уже в январе 1992 г. в связи с резким ростом цен вследствие их отпуска этот показатель упал до 40%, а в августе 1994 г. составлял лишь 6—8%. Отсюда можно сделать вывод о том, что до осени 1994 г. понижение курса рубля в конечном счете не было четко выраженным инфляционным фактором, а может быть, в какой-то степени оказывало и антиинфляционнйе воздействие.
Сказанное не исключает того, что в отдельные отрезки времени понижение валютного курса рубля, напротив, опережало рост цен на внутреннем рынке и, следовательно, само давало импульсы к усилению инфляции. Так, судя по всему, обстояло дело, в частности, с июня по октябрь 1992 г., когда индекс покупательной способности доллара на российском рынке повысился приблизительно в 2,5 раза. Падение курса рубля в этот период, по-видимому, послужило в определенной мере толчком к повышению уровня цеп в ноябре—декабре 1992 г. Известны еще два момента, когда проявлялась тенденция к увеличению покупательной способности доллара вследствие более быстрого, по сравнению с ростом цен, падения курса рубля — в январе и с
марта по май 1993 г. Однако в обоих случаях это увеличение было кратковременным и незначительным по своим размерам. Тем не менее можно предположить, что находящиеся в состоянии постоянной взаимозависимости падение курса рубля и рост цен в определенных ситуациях как бы передают друг другу функцию движущей силы данного кумулятивного процесса.
Устойчивое длительное итоговое понижение покупательной способности доллара на российском рынке сформировало к осени 1994 г. реальную, объективную основу для существенного ускорения падения курса рубля. Вследствие отставания темпов понижения этого курса от темпов роста цен внутри страны, в частности, на основные экспортные товары — энергоносители и сырье, уровень цен на такие товары начинал приближаться к уровню мировых цен, что действовало в направлении снижения их конкурентоспособности на мировых рынках. Одновременно крушение расчетов властей на прекращение падения объема производства и, как следствие, усиление социально-политической нестабильности привели к резкому росту инфляционных ожиданий в обществе. «Материализации» этих ожиданий, трансформации их в скачкообразный рост рублевого спроса на доллары содействовала эмиссия денежных средств в виде кредитов Центрального банка, которая была произведена в апреле — мае на сумму почти 12 трлн. руб. и на рубеже лета и осени 1994 г..в размере 17 трлн. рублей.
Власти, судя по ряду высказываний официальных лиц и близких к ним экономистов, относились к перспективе резкого понижения курса рубля вполне благожелательно. Мотивами их заинтересованности в подобном развитии событий являлись: во-первых, опасения сокращения экспорта энергоносителей и сырья, намерение поддержать производителей и экспортеров этих товаров, даже ценой ущемления интересов импортеров и потребителей ввозимой из-за рубежа продукции; во-вторых, желание сохранить и увеличить за счет расширения объема экспорта активное сальдо торгового баланса; в-третьих, фискальные соображения, т. е. стремление максимально эффективно использовать часть валютных резервов для финансирования неотложных бюджетных расходов, в частности, погашения задолженности по выплате заработной платы, получить возможно больший объем рублевых Средств в
качестве эквивалента расходуемой Министерством финансов иностранной валюты; наконец, в-четвертых, тревога за судьбу официальных золотовалютных резервов, установка на недопущение сокращения последних в неприемлемых размерах и, напротив, повышение их уровня.